С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ РОДИНА, или НИЩЕТА, КАК БОЛЕЗНЬ…

Я уже отмечал в кратком эссе «ЭТНИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ СЛАВЯН», каковы были изначальные, цивилизационные стартовые позиции: как по описанию Мавро Орбини, славяне жили, раздавая все, и избавляясь от тех, кто не разделял этого принципа. Продолжу для начала, на эту же тему:

«Такой отбор давал развиваться максимально эффективно принципу общественных отношений, что «я и моя семья, и наше общество – это сколько мы раздали». При этом происходило перераспределение имущества, когда все до единого придерживаются единого принципа и поддерживают преемственность его в семейной среде – ты получаешь не меньше, а то и гораздо больше, при этом постоянно, чем при реализации противоположного принципа: «я – это то, что присвоил». Поскольку при реализации подобного антагонистического принципа всеми наступает неизбежный коллапс, характерный для пиковых состояний системы «хищник – жертва», где даже более слабые хищники в итоге становятся жертвами более агрессивных и сильных соперников» («Система динамической собственности»)

Что, собственно и наступило…

Еще тлеют кое-где, как догорающие угли, те отношения, что делали нас великим народом. Но и они под атакой либерализма остывают…

Идешь по деревне – навстречу мужички… На некрасовских санях… Обновляют асфальтовый путь… Анатолич, подвезти? Да не, я тут рядом… Вновь, кто еще в силах – пересели на старинный гужевой транспорт. А что, бензин скачет, как припадки у человека, больного эпилепсией – постоянно… А тут хоть все «в твоих руках». Сена можешь накосить, сколько сил хватит – столько поднятого ранее предками сейчас зарастает кустиками, а потом и чахлыми деревцами, что статистика ведет счет на не умещающиеся в сознании цифры… (разгромлено более 70 тысяч промышленных предприятий и около 30 тысяч колхозов и совхозов; 40 миллионов гектаров полей заросло бурьяном…)

В деревне счастьем считается если у тебя есть работа, которую по зарплате можно сравнить с очень скромной подработкой – на 3 000 в месяц… При этом надо действительно, с утра до вечера, в любую погоду – вкалывать: чистить деревенское кладбище от бурьяна, и так далее… И это – норма… На фоне тех, кто еще недавно, как мать трех детей – готовы были за несколько сот рублей расколоть приезжающим дачникам машину дров…

Вот ровно тот коллапс, неизбежный, о котором речь выше. При переходе общества на иные отношения.

Хотя деревенские не отчаиваются… Приезжаешь ненадолго, вырвавшись – так еще и соседи бегут к тебе: Александровна – свежие пирожки с капустой, ну-ка отведай… Вспомни настоящее-то… Ее муж, Олексан Ильич – картошки уже тащит, потом вон он, сгорбившись, стрелы лука рвет на огороде… свежее, свое, щедрой охапкой… 
С утра, если еще отдыхаешь – уже лежит на крыльце: значит, приходил Ильич, отметился… тихо, не стучась, чтоб «не отвлекать»… Варфоломеевна несет сверток творожка матушке…
Закадычный рыбацкий друг, Иван, заглянешь в гости на минутку, отметиться – вот приехал, не забыли еще? – не раздумывая и не спрашивая кладет в пакет трехлитровку молока, из морозилки – тянет пакетик мяса свежего или рыбы… Ведь человек только приехал… Картошки надо?

И не откажешься – это ж неуважение… И не расплатишься… Что можешь – раздаешь сам, да что там… книжки, журналы, изданные друзьями главы о рыбалке… Да все, что есть… Закупленные по пути городские печенюшки… Ведь тоже понимаешь, как все будет, поток гостей, скромно, на минутку – заглянуть проведать, выпьют чашечку, и дальше, жить (значит работать)… Главное – внимание. Сами знаете…

Все, ты дома. Пусть в нищем и застывшем от удивления от всех реформ краю (богатом ресурсами, от которых населению не достается ничего), но еще живом… 

Что это, может только на твоей родине все это? Люди добрые, да вот насела разруха, старуха с клюкой, в головах у «госаппарата», позабывшего твой край… Они еще и презрительно кривятся на простого человека, как на назойливого комара…. Только вот нищета эта – не врожденное свойство, а проявление болезни, повсеместной. Не были мы такими, были скромными, аскетичными, сознательно, разумно воздерживались от роскоши… Но не падали вот  так. Это внешнее, и не только в каких-то отдельных местах. Опять обращаясь к статистике, видишь – да, повсюду признаки болезни: 

«В Псковской области доля бедных в кризис подскочила до 20 процентов. После уплаты всех платежей (от коммунальных услуг до покупки самых необходимых продуктов питания) у семьи из четырех человек (двое взрослых и двое детей) остается чуть более 500 «свободных» рублей. При этом на карте России появились регионы, где доходы ниже прожиточного минимума имеет каждая четвертая, а порой даже каждая третья семья. Во многих регионах уровень бедности подскочил почти на 30 процентов от докризисных показателей. И таких территорий десятки!
Баланс доходов и расходов домохозяйств у большей части общества строится на экономии. Причем если в начале кризиса, в 2014 году расходы сокращались, в основном, за счет развлечений, поездок и крупных покупок, то сейчас стремительно растет количество граждан, которые отказывают себе в самом необходимом, вплоть до более-менее разнообразного питания». («Путин, 18 лет. Настоящая статистика РФ», politforums.net/internal/1520252396.html)

Ну что это, если не война? Опять повторю, нынешние войны имеют тихий и незаметный вид, но по своему «эффекту» превосходят прямые столкновения. Враг невидим, но от этого только более опасен.

Рассматривая итоги (потери) приватизационного периода 90-х, в своих работах академик Лисичкин (в частности в работе «Черная приватизация»), по уровню потерь реформ смены вот этого изначального курса, ориентации общества на то, что все можно приватизировать и обратить в личную собственность – оценил, как в 3-4 раза превышающие наши потери после Великой Отечественной. Теперь «прибавляем» 2000-е… 

Ложь должна быть чудовищной, чтоб в нее все поверили. А потери еще больше, чтоб народ наконец-то проснулся? Где он, тот болевой порог, после которого – общество наконец-то начинает шевелиться?

Это ли та родина славян, которые начинали так удивительно и просто, раздавая все, при этом считая это силой, а не слабостью… И вот – лишь остатки в очень важных, соседских, почти семейных отношениях, но шагни шаг влево или вправо – увидишь насевшее, совсем иное…

Та нищета, которой еще и тыкают всякие комментаторы, указывая как на признак нашего бытия – нынешняя, это и есть продукт войны… Против простого народа. Когда наконец, каждый замкнется в своем кругу и будет жить из принципа личной выгоды…

Когда умрет это добрососедство – тогда, считай, враг победил…

Славяне привыкли побеждать в открытом бою, а тут – манипуляция подкралась так тихо и хитро, что даже видя последствия ужасающих по масштабам действий – общество еще не воспротивилось этому… Это как действие яда, отравляющего общественный организм… 

Только яд этот – организован и тоже является «живым организмом». Постепенно захватывающим ресурсы и отторгающим «лишнее». Вот и оказались за чертой «нужности» не только деревня, но и большинство населения…

Это следствия наступающей чуждой «социализации», внедрения в общественные отношения чуждых норм, приводящих как к этническому коллапсу, так и разрушениям в области веры. Собственно, такое положение дел и является геноцидом – по результатам, искоренением по признаку происхождения. Поскольку для большинства встроиться в эти неродные нормы – не удастся. Помешает и происхождение, и этически-моральные принципы, образовавшиеся за предыдущие поколения… То есть максимальный ущерб проявляется в области генотипа, психотипа, фенотипа – да такой, что если это будет продолжаться, то население очищенной территории (для кого-то это еще своя страна, матушка-Россия) будет неузнаваемо иным.

Рецепты лечения социальных болезней кроются не только в автаркии, этнической обособленности и соблюдении неких евгенических норм, которые скорее являются уже симптоматическими приемами – о чем напоминают многие исследователи расологии – но сами эти нормы все же возникают из сознательного отношения в области техники безопасности, при различении «свой-чужой»… Приходим к тому, что наши предки были мудрее, при всей открытости не терпя в своей среде тех, кто хоть на какую-то долю исповедовал чуждые отношения… Гораздо суровее относясь к своим, но при этом не отделяясь от остального мира «негостиприимством». Порядок наш был сильнее любого внешнего влияния. Сильному ничего не страшно.

Как его восстановить? Смена ориентиров общества происходит в определенные периоды при наличии организованной силы, имеющей четкие цели. Эту организованность и эту цель можно обрести в сознательных действиях, на что и направлено собирание тех, кто готов участвовать как в принятии решений Земским собором, так и в реализации их.

Александровна тихо ушла на тот свет. Ильич едва ковыляет, с трудом взбираясь на горку, к магазину, и хорошо, если приедет автолавка – не надо ползти вверх. А потом еще и вниз, с сумкой… Иван мается с ногами… 

Родина начинается с чистых отношений, но заканчивается, если их не обновлять до необходимой ясности… Без которых можно и вымереть, не раздав долги…

Когда-то предки наши заплатили дань мечами, если обращаться к историческим источникам… Показывая, что мы ценим на самом деле. Что является основным нашим «добром».

Сегодня другое время. Сегодня мечи отдавать не надо. Наоборот… На войне дань платят проигравшие, сдавшиеся… Но мы-то пока живы, и не сдались. По крайней мере не все… Те «мы», кто остались славянами по рождению, по отношениям друг между другом, и к Богу. 

Заблудились? Не сдаваться. Не падать духом. Организовываться. Выйдем…