Успехи Сталинского Метода повышения экономической эффективности как результат зарождавшихся новых производственных отношений

В истории СССР существует период феноменальных, невиданных в истории человечества темпов развития науки, техники и экономики в целом, который в наших экономике, социологии как науках, начиная с хрущёвского периода, не исследовался, не изучался, не обобщался. В настоящее время о нём мало кто знает.

Он начался в 1939 году и продолжался до 1955 года. Все знают или слышали об индустриализации, осуществлённой в СССР по инициативе и под руководством Сталина в 30-х годах прошлого века. Умело воспользовавшись разразившимся на Западе экономическим кризисом, Сталин сумел за 10 лет технически и технологически преобразовать страну, используя мозги, технологии и капиталы самих капиталистов, жадно искавших тогда рынки сбыта своей продукции и технологий. В конце этого периода, после анализа причин экономической неэффективности стахановского движения, начинается повсеместное внедрение заранее продуманного, тщательно подготовленного Метода повышения экономической эффективности. Практика применения этого метода сразу же оправдала его название. Он успешно зарекомендовал себя и во время войны, о чем ниже.

Ещё не закончилась война, а в стране, теперь уже совершенно самостоятельно, начал быстро создаваться целый ряд инновационных отраслей, таких как атомная, ракетная, вычислительная техника, электроника, где мы, как минимум, не уступали США, а зачастую и опережали. Все остальные страны были далеко позади.

Если атомная бомба появилась в СССР в 1949 году, через 4 года после США, то первая в мире водородная бомба РДС-6 была уже советской. Первая в мире атомная электростанция была введена в эксплуатацию в СССР летом 1954 года, на год раньше, чем в Англии, и на 2 года раньше, чем в США. Только в СССР были созданы атомные ледоколы (первый – “Ленин” в 1959 г.). Единственный в мире самолёт с атомным двигателем М-50А, поднявшийся в небо в 1960 году, был создан в СССР в ОКБ В.М. Мясищева. Лишь атомные подводные лодки появились в США в 1955 году, на 3 года раньше, чем в СССР.

Достижения СССР в ракетной технике и космонавтике, начиная с первого спутника, запущенного в октябре 1957 года, общеизвестны.

Уже в 1948году, когда в США и Англии только разрозненные коллективы занимались разработкой единичных образцов компьютеров и в мире не было ещё ни одного действующего изделия, в СССР по инициативе Сталина были созданы Институт точной механики и вычислительной техники (ИТМ и ВТ) АН СССР и Специальное конструкторское бюро N245 (“СКБ-245”), как было написано в постановлении Правительства: «для разработки и внедрения в производство средств вычислительной техники для систем управления оборонными объектами». В 1951 году создается первая советская цифровая вычислительная машина МЭСМ (Малая Электронная Счётная Машина) – сразу как промышленный образец. Первые промышленные компьютеры в США (UNIVAC 1) и в Англии (Mark 1) также появились в том же 1951 году. В 1953 году начинается серийное производство машин БЭСМ, “Стрела” и М-2 (для военных применений), которые находились на уровне лучших американских компьютеров того времени и существенно превосходили компьютеры других стран.

Следует отметить, что в 50-х годах и советская электроника была на высоком уровне. Промышленное производство полупроводниковых транзисторов в США началось в марте 1958 года фирмой Fairchild Corp. при цене $150 за штуку. А информация о характеристиках отечественных “кристаллических триодов” была помещена в шестом номере популярного журнала «Радио» за 1955 год, и в 1956 году, на два года раньше, чем в США, началось их промышленное производство. Осенью 1957 можно было купить транзистор П-16 по цене в пересчете на американские деньги менее доллара за штуку.

Еще более поразительны успехи экономики в целом несмотря на полное отсутствие внешних кредитов и минимальные объемы нефтяных денег (газовых денег тогда не было).

Уже в 1947 году промышленный потенциал СССР был полностью восстановлен, а в 1950 году он вырос более чем в 2 раза по отношению к довоенному 1940 году.Ни одна из стран, пострадавших в войне, к этому времени не вышла даже на довоенный уровень несмотря на мощные финансовые вливания со стороны США. Например, Япония достигла довоенного уровня лишь в 1955 году, хотя, если не считать ядерных бомбардировок, серьезных разрушений там не было. Лимитированное распределение продуктов по карточкам было отменено в СССР в 1947 году, а в Англии, несмотря на помощь США, лишь в 1954 году. В сентябрьском номере журнала «Нейшнл бизнес» за 1953 г. в статье Герберта Гарриса «Русские догоняют нас» отмечалось, что СССР по темпам роста экономической мощи опережает любую страну и что в настоящее время темпы роста в СССР в 2-3 раза выше, чем в США. Годом ранее кандидат в президенты США Стивенсон оценивал положение таким образом, что если темпы роста производства в сталинской России сохранятся, то к 1970 г. объём русского производства в 3-4 раза превысит американский. Заметим, что темпы роста советской экономики в послевоенный период были намного выше, чем в довоенный.

Все эти свершения были осуществлены нашим народом благодаря использованию Метода повышения экономической эффективности в большинстве отраслей народного хозяйства. Он представлял собой совокупность хорошо продуманных материальных и моральных стимулов для активизации творческой активности масс, направленной на снижение себестоимости и повышение качества (улучшения характеристик) разрабатываемой или уже производимой продукции. Система стимулов варьировалась в зависимости от отрасли и типа предприятия. Однако в любом варианте эти стимулы прямо не распространялись на начальников любого ранга, а лишь косвенно, о чём ниже. 

Материальные стимулы в организациях, на пример, занимавшихся разработками новой техники, заключались в коллективных и индивидуальных премиях, выплачиваемых сразу после приемки разрабатываемого изделия государственной комиссией (буквально в тот же день), если в акте комиссии отмечалось снижение себестоимости или улучшение характеристик изделия по отношению к техническому заданию. Для каждой характеристики, включая время разработки изделия и стоимость разработки, была назначена определенная тщательно продуманная премиальная шкала, а по сути, цена результата соответствующего изобретательского труда, требующегося для достижения этой характеристики, известная разработчикам еще до начала проектирования. 

Поощрялись не только изобретатели новшеств, но и коллективы, которые способствовали их работе и использовали результаты их творчества. Здесь разработчики метода учли печальный опыт стахановского движения, когда успех одного больно бил по карману и статусу других, и в коллективе начинался разлад.

Активному участию в МПЭ науки и учёных способствовало то, что результаты труда учёных оплачивались согласно заключаемых с народнохозяйственными предприятиями договоров на выполнение НИР, при этом не было никаких ограничений на величину их поощрения. Получаемые учеными денежные выплаты по выполняемым ими НИР могли во много раз превосходить их оклады по основному месту работы. 

Моральные стимулы состояли в том, что лица, обеспечившие коллективу получение таких премий, ускоренно продвигались по службе и в основном из их числа назначались руководители проектов.

Необходимо отметить и хороший моральный климат в научно-технических коллективах. К людям, способным к творческой работе, коллеги относились бережно, стараясь освободить их от рутинной работы без всяких указаний начальства, так как успехи одного распространялись на всех.

При относительно небольших затратах эффективность МПЭ была исключительно высока во всех отраслях народного хозяйства. Даже в армии во время войны существовала жесткая шкала денежных выплат и наград за личное уничтожение техники или живой силы противника, а также нанесение иного урона (например, взятие в плен офицеров противника, обладающих важной информацией). В оборонной промышленности в годы войны одновременно с напряженной производственной деятельностью велась непрерывная работа по совершенствованию технологических процессов. Так, за 4 военных года себестоимость производства большинства образцов вооружений (самолеты, танки и т.д.) была снижена в 2-3 раза. Даже винтовка Мосина, разработанная еще в XIX веке, подешевела в 1,6 раза. МПЭ позволял в максимальной степени использовать творческую активность рядовых исполнителей и выявлять яркие таланты. МПЭ применялся и в сельском хозяйстве на уровне совхозов и МТС (машинно-тракторных станций). 

Главной особенностью МПЭ являлось то, что при его использовании не только повышалась творческая активность большого числа людей и выявлялись таланты, но изменялась и психология всех членов коллектива, а также взаимоотношения в коллективе.Любой член коллектива осознавал свою значимость для общего процесса и с готовностью выполнял любую часть работы, даже в том случае, если эта работа не соответствовала его статусу. Взаимная доброжелательность, стремление оказать помощь друг другу были совершенно типичными чертами. По сути, каждый член коллектива считал себя личностью, а не винтиком сложного механизма. Изменялись и взаимоотношения начальников с подчиненными. Вместо приказов и указаний начальник стремился разъяснить каждому подчиненному, какую роль в общем деле играет та работа, которая ему поручается. Начальники также материально поощрялись, но размер их поощрения исчислялся в процентах от суммарного размера поощрений подчинённых и не был большим. По мере становления коллективов и формирования новой психологии сами материальные стимулы переставали играть роль единственной, главной движущей силы.

Об экономическом эффекте творческой атмосферы свидетельствуют следующие примеры. Проект вычислительного устройства для управления пусковыми ракетными установками для системы ПРО А-35 был выполнен за 2 года, если считать от момента получения технического задания (май 1961 года) до комплексных испытаний опытных образцов в реальных условиях. Аналогичный по сложности проект суперкомпьютера ЕС-2704 при вдвое большем по численности коллективе и том же руководителе выполнялся уже 6 лет (1982-1988). И еще один пример. При создании советского стратегического бомбардировщика Ту-4 в качестве образца был взят американский бомбардировщик Б-29. Работа по изучению доставленного в Москву Б-29 началась в июле 1945 года. Менее чем через год, в марте 1946-го, техническая документация была передана на серийный завод. В мае 1947 года состоялся первый полет. А с начала 1949 года бомбардировщик был принят на вооружение. В после сталинский период от начала разработки самолета до его серийного производства проходило уже 8-12 лет. Ну а сейчас, несмотря на наличие мощнейших компьютерных систем автоматического проектирования, и того больше.

В сталинской экономике действовал соответствующий природе социализма критерий эффективности производственной деятельности, по которому производилось планирование и материальное стимулирование. Таким критерием было не увеличение денежной прибыли, а снижение себестоимости продукции. Значение такого подхода было огромным.

Отметим, что устойчиво снижать себестоимость можно только за счёт внедрения достижений НТП. Вот почему тогда наука и изобретательство были у нас в большом почёте.

Важен был также и следующий фактор. Если капиталист при снижении себестоимости продукции стремится удержать цену товара, чтобы получить большую денежную прибыль, то при сталинской экономике снижению себестоимости обязательно сопутствовало соответствующее снижение цены продукта. Дело в том, что конечный продукт каждого производителя для других производителей является начальным сырьём или комплектующим. Поэтому снижение себестоимости и соответственно цены продукта одного производителя снижало себестоимость продукта другого производителя, кто использует продукт первого как комплектующее изделие (или сырьё) в своём продукте, или позволяло другим взять его в большем количестве и произвести больше своего продукта. Таким образом, сталинская экономика, отвергая прибыль в деньгах, получала прибыль в продукции! При этом осуществлялся и принцип оплаты по результатам общественно-полезного труда: снизил себестоимость, а с ней и цену для общества – получай вознаграждение!

Вот почему сталинская экономика давала ежегодный прирост в 25-30 и более процентов и превратила «лапотную» Россию в могучий Советский Союз. 

Значение сталинской экономики было огромным. Это она позволила нам разгромить нацизм, первыми освоить мирное использование атомной энергии, стать лидерами в освоении космоса, а также оплотом мира и великой надеждой всех честных тружеников планеты.

На период правления Сталина пришлись: 

–   не имеющая аналогов в истории индустриализация огромной страны; 

– крупнейшая мировая война, в годы которой советская управленческая система показала свою наивысшую эффективность; 

–   послевоенное восстановление народного хозяйства в сроки, нереальные с точки зрения западных экспертов. 

Всё это – достижения именно сталинского СССР, и именно это надо помнить всегда, а все утверждения, что Россия хорошо жила бы и без такого лидера – глупость или продуманная клевета, опасная своими последствиями для народа и страны.

Следует кратко упомянуть и то, что при Сталине, во времена использования МПЭ, работали производственные кооперативы, а также производственные и старательские артели с частной формой собственности, которые производили до 25% потребительских товаров. Например, в Ленинграде до войны одна из артелей выпускала до 2000 штук черно-белых телевизоров в год. В осаждённом Ленинграде знаменитые автоматы Судаева делались в артелях. А это значит, что артели располагали машинным парком, станками и прессами, сварочным оборудованием, достаточно высокой технологией. 

При Сталине предпринимательство – в форме производственных и промысловых артелей – всячески и всемерно поддерживалось. Уже в первой пятилетке был запланирован рост численности членов артелей в 2,6 раза. В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) специальным постановлением «дали по рукам» ретивым начальникам, вмешивавшимся в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией на всех уровнях, на два года предприятия освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием – единственным и обязательным условием было то, что розничные цены не должны были превышать государственные на аналогичную продукцию больше, чем на 10-13% (и это при том, что госпредприятия находились в более сложных условиях: льгот у них не было).
А чтобы у чиновников не было соблазна «прижать» артельщиков, государство определило и цены, по которым для артелей предоставлялось сырьё, оборудование, места на складах, транспорт, торговые объекты – коррупция была в принципе невозможна. И даже в годы войны для артелей была сохранена половина налоговых льгот, а после войны их было предоставлено больше, чем в 41-м году, особенно артелям инвалидов, которых много стало после войны.

Но начиная с середины 50-х годов, ситуация резко меняется. Начинают снижаться темпы роста, а в ряде областей возникают настоящие провалы. Вот как сказал об этом в 1991 году японский миллиардер Хероси Теравама, обращаясь к советским экономистам: 

«Вы не говорите об основном, о вашей первенствующей роли в мире. В 1939 году вы, русские, были умными, а мы, японцы, дураками. В 1949 году вы стали еще умнее, а мы были пока дураками. А в 1955 году мы поумнели, а вы превратились в пятилетних детей. Вся наша экономическая система практически полностью скопирована с вашей, с той лишь разницей, что у нас капитализм, частные производители, и мы более 15% роста никогда не достигали, а вы же, при общественной собственности на средства производства, достигали 30% и более. Во всех наших фирмах висят ваши лозунги сталинской поры». 

В 1955 году Япония заимствовала МПЭ, что и обеспечило её бурный экономический рост за счёт, прежде всего, инновационных технологий («японское чудо»), а СССР в том же году отказался от МПЭ, что обусловило последующую деградацию экономики. МПЭ являлся эффективным как для социалистического, так и для капиталистического уклада экономики, но для социалистического уклада эффективность МПЭ была выше более, чем в 2 раза.

Об этом методе в настоящее время не известно абсолютно ничего.

Как же убийцам Сталина удалось расправиться и с его “детищем”, главным двигателем советской экономики?

Были резко уменьшены размеры выплат авторам новшеств и коллективам, особенно научным работникам. Если раньше научный работник, участвуя в НИР для народного хозяйства, мог получать не ограничиваемые суммы, то теперь эти суммы не должны были превышать половины его основного оклада. Это привело к тому, что наука отвернулась от решения задач народного хозяйства. На предприятиях премиальные выплаты разрешили получать начальству, и их величину сделали зависимой от оклада. Премирование стало зависеть от субъективного мнения руководства. Из технических заданий со средины 50-х годов исчезают требования по снижению себестоимости продукции и стоимости разработки. Общий объём премий становится фиксированным: 2% от стоимости разработки. Теперь стало выгодным завышать стоимость разработки и, косвенно, – себестоимость. Это сразу же привело к росту цен. Из заводских планов исчезли пункты о снижении себестоимости продукции.

Какое-то время движение продолжалось по инерции, затем началась деградация. Учитывая глобальный характер применения МПЭ, отменить его мог только руководитель СССР, которым с 1953 года был Н.С. Хрущев. В настоящее время известно, что все без исключения реформистские действия Хрущева в области экономики имели чрезвычайно негативные последствия. Однако принято считать, что Хрущев действовал из благих побуждений ("хотел как лучше, а получалось как всегда"), но терпел неудачи в силу слабого образования и импульсивного характера. Однако ликвидация МПЭ была проведена очень точно, грамотно и, главное, незаметно для многих, если не всех, руководителей страны. Поскольку теперь резко увеличились премии начальников, то они также постарались не заметить вреда. Поэтому есть основания считать, что и другие действия Хрущева, в том числе и печально знаменитый доклад на ХХ съезде партии, были столь же глубоко кем-то продуманы, подсказаны и имели единую цель – ликвидацию достижений СССР. 

Итак, в 1955 году заработали механизмы деградации системы. Полностью себя они стали проявлять со второй половины 60-х годов, когда стране были навязаны ещё и так называемые косыгинские реформы, автором которых был экономист, профессор Харьковского инженерно-экономического института и Харьковского государственного университета Е. Г. Либерман. Их разрушительный эффект был в том, что в перечень важных показателей успешности и целей производства возвращалась “денежная” прибыль, производственные планы стали задаваться также в стоимостном выражении, а не в натуральных показателях, как бы по причине невозможности планировать эти натуральные показатели из-за их всё возрастающего количества, хотя уже имелась вычислительная техника, и она бурно развивалась. Конкурирующие предложения академика В. М. Глушкова, с 1962 года развивавшего программу тотальной информатизации экономических процессов с применением Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации (ОГАС), которая должна была базироваться на создававшейся задолго до появления интернета Единой государственной сети вычислительных центров (ЕГС ВЦ),Косыгиным были отвергнуты.

Теперь следует сказать о главном, что позволит взглянуть на МПЭ как на окно, через которое открывается виденье очень реальной дороги, ведущей к возрождению не только нашего народа и нашей страны.

Если отвлечься от многих интересных деталей успешного применения МПЭ, то можно вычленить главный его элемент – основу успеха его применения. По сути, производственные отношения в до-сталинском социализме были чисто капиталистическими: рабочий был наёмным, он продавал государству лишь свой труд. Принципиальное отличие производственных отношений при МПЭ состоит в том, что теперь труженик продает не свой труд, а полезные обществу результаты своего (в том числе изобретательского, интеллектуального) труда, и он теперь является полновластным их хозяином, владельцем. Такие производственные отношения, исключающие (!) саму возможность появления паразитизма – основополагающей причины социальной несправедливости, являются более богатыми, наполненными важными, в том числе и психологическими, воспитательными особенностями, которые не существовали ни в рабовладельческом строе, ни в феодализме, ни в капитализме, ни в до-сталинском социализме. Хотя во времена МПЭ такие производственные отношения распространялись лишь на те виды труда, которые в производстве связаны с творчеством, изобретательством, тем не менее они заключали в себе главное, принципиальное отличие по-настоящему социалистических отношений от им предшествовавших. В 1993 году Ю.И. Мухин в своей книге “Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно.” ввёл термин “делократия” для описания порождаемых такими производственными отношениями перспектив развития общества.

В период МПЭ инициативные, изобретательные рабочие, инженеры, учёные были, фактически, тружениками-предпринимателями. Но не теми предпринимателями, которых порождает капитализм, в подкорке головного мозга которых впаяно лишь одно понятие – прибыль любой ценой (а отсюда – деньги не пахнут), с которыми сталкивались и продолжают сталкиваться многие из нас во времена теперешнего капитализма.

Труженики-предприниматели, порождённые новыми, социалистическими производственными отношениями и востребованные государством, решали задачи увеличения своей прибыли не любой ценой, а лишь за счёт снижения себестоимости, повышения качества продукции. Их творчество направлялось не на изобретение способов обмана и надувательства, а на экономию всевозможных ресурсов (время – это тоже важнейший ресурс), совершенствование технологий, механизмов, машин, т.е. всего и вся, что приносит пользу. Всё это важно в первую очередь тем, что оно воспитывало в труженике Человека, подавляло эгоистические инстинкты.

Именно это позволяло Сталинской экономике ежегодно снижать цены к 1-му апреля (не потому ли этот день потом ненавистники Сталина назвали днём смеха?), воспитывало молодёжь в атмосфере стремления к знаниям, к творчеству, к нравственному совершенству и т.д.

Капитализм победил феодализм производительностью труда, а делократический предпринимательский социализм победит капитализм не только производительностью труда, но и воспитанием нового – ответственного, всесторонне развитого, творческого человека, которого никогда не смогут заменить роботы и «искусственный интеллект». Именно новый высоко духовный творческий человек станет главным продуктом настоящего социализма – общества справедливости, основанного на новых, искореняющих причины появления паразитизма производственных и общественных отношениях.

Б.П. Гаврилко